Многие из старшего поколения казанцев, а из молодого - большинство, даже не знают, что в 1917 году в Казани произошла страшная трагедия, которая в буквальном смысле могла не оставить от города камня на камне. 14 августа 1917 г. на Казанском казенном пороховом заводе произошел сильнейший пожар. Пожары случались и раньше, один из них был в 1884 году, но ни один из них не имел таких последствий, как последний. Сейчас, спустя более 80 лет, хочется напомнить об этом событии и напомнить о подвиге человека, незаслуженно забытого, спасшего город от разрушения, а жителей от гибели.

Казанский пороховойзавод был основан в 1786 году по указу Екатерины II. Местоположение завода выбирал строитель завода полковник артиллерии князь С.М.Баратаев.

"Казанский пороховой завод представляет собою обширную огороженную рощу, по которой разбросаны отдельные фабрики, мастерские и другие заводские здания. Занимаемое заводом место носит в народе наименование "городка", и это, действительно, целый небольшой городок со своим особенным миром, своею собственной администрацией, интересами, злобами дня. К заводу примыкают две его слободки - "ближняя" и "дальняя". Завод имеет собственное электрическое освещение, и конно-железную дорогу, соединяющую отдельные части его. Значительное количество живущих в городке завода офицеров, состоящих на службе при нем, вызвало даже учреждение здесь особого "военного собрания", словом пороховой завод, с обширным поселением своим, живет жизнью, совершенно обособленною от жизни остального казанского населения."

Здесь были свои "Пороховая церковь" и "Пороховая мечеть". Завод снабжал порохом все Поволжье, Сибирь, Среднюю Азию и Кавказ. По техническому оснащению он был в числе лучших заводов такого рода. Одним из первых освоил производство бездымного пороха. В 1888 году торжественно отметил столетие со дня основания. В ознаменование этого события в Заречье были построены "Главные ворота казенного завода" на Офицерской улице, которые уже позже стали называться "Красными". Сейчас это улица 25-го Октября, возле Центрального ГИБДД.

Соседство с пороховым заводом всегда было неуютным для жителей Заречья. Но 14 августа 1917 года потрясло в буквальном смысле всю Казань.

На артиллерийском складе, близ железнодорожного моста через реку Казанку, начался пожар. Следственная комиссия, в дальнейшем, так установила его причину:

"На станции Пороховая (сейчас - Лагерная) разгружался вагон с французскими фугасными снарядами, ящики укладывали в штабеля. Часовой закурил, а затем бросил окурок. Была жара, загорелись стружки и пламя незаметно подобралось к снарядам. Когда заметили - уже загорелись ящики, рабочие испугались и убежали. Раздались взрывы. Снаряды полетели на арт.склад в Аракчино. И несмотря на то, что хранились снаряды без взрывателей, от детонации некоторые из них взорвались и полетели в разные стороны и на завод, где стали взрываться пороховые здания и погреба."

Последствия были ужасны. Загорелись нефтяные баки, стоящие на Казанке (см.фото выше). Горящая нефть хлынула по крутому откосу в Казанку, заливая людей, спасающихся во впадинах откоса. Разрывались огромные массы снарядов. Особенно страшен был взрыв склада с 5000 пудами пороха, происшедший после 7 часов вечера 14 августа. Большинство построек завода сгорели. Сильно пострадали Мало-Игумнова и Адмиралтейская слободы. Сгорел дотла завод Ушкова, застрахованный в обществе "Саламандра" на один миллион рублей. Жители Казани массово бежали из города. Прошел слух, что, если взорвутся пороховые заводские склады, от Казани ничего не останется. Создавшееся тревожное положение вызвало остановку всей деловой жизни города. Прекратилась работа фабрик и заводов, закрылись учреждения, не работали телеграф и почта. Казань, по приказу командующего войсками округа, была объявлена на военном положении. Вниз по Волге на 15-20 километров от пристаней были отведены все пароходы.

Паника была так сильна, что, например, из Ягодной слободы и от железнодорожного вокзала люди пешком бежали до Борискова. Многие не успели ничего взять с собой, бросили дома не запертыми. Родственники теряли друг друга, дети оказывались отдельно от родителей.

"Лето, жаркое и душное, подходило к концу. В середине августа вся родня обедала у Зуриных, сидели за длинным столом, был подан зеленый суп, как вдруг где-то за стенами дома громыхнуло, да так, что зазвенели стекла, даже стены задрожали. Все замерли, но громыхнуло во второй раз и все это перешло в какой-то сплошной грохот, стены тряслись, посуда в буфете звенела. Молодежь бросилась на улицу, старики прижались по углам и крестились, шепча молитвы. Николай, а ему было уже 14 лет, выскочил за ворота. Где-то в дали за Соболевской баней все небо было черным и среди этой тьмы то там, то тут возникали яркие вспышки, оттуда и шел душераздирающий гул. Прибежал дворник Федор, он был бледен, тяжело дышал, но все же сумел выдавить: "Пороховой взорвался, сейчас весь город на воздух взлетит, я только что был возле второй части, там все об этом говорят"(вторая полицейская часть находилась неподалеку на Московской улице). На улицу уже высыпало полно народу, все бегали, кричали, размахивали руками, а взрывы продолжались, нагоняя ужас. Федор бросился во двор запрягать лошадей, а Николашка побежал в столовую сообщить обо всем взрослым. Было ясно, что из города необходимо уехать, уехать немедленно и как можно дальше. Каким-то чудом все оказались во дворе, где уже стояли запряженными телега и пролетка, взрослые расселись первыми, им передали детей, мигом выехали за ворота. По Посадской (ныне Тази Гиззата) пытались проникнуть на Московскую (Кирова), но она уже была заполнена подводами, телегами, экипажами, все это двигалось в сторону Сенного базара. Федор развернул лошадей, проехал на Большую Мещанскую (Нариманова), там было все же свободнее. Кое-как пробились на Евангелистовскую (Татарстан), оттуда на Рыбнорядскую (Пушкина), через Большую Лядскую (Горького) в общем потоке, подгоняемые ужасом громыхающих взрывов, оказались на Арском поле, а через час добрались до деревни Собакино, проскочив верст пятнадцать. Остановились перевести дух. Все молчали, боясь посмотреть друг другу в глаза, черные от пыли, расстроенные и усталые, никто не знал, что делать дальше…".

Николай Носов. "Версты любви"

К чести казанских городских властей, они сумели в такой ситуации навести порядок. Юнкера оцепили улицы, не дав мародерам проникнуть в брошенные дома. Имущество казанцев уцелело. Потерявшиеся нашли друг друга, отделавшись испугом. В пунктах скопления беженцев были организованы питание и ночлег. Казанские беженцы провели тревожную ночь, наблюдая вдали невиданное зарево.